Пятница, 29 марта

Когда муж — алкоголик

Замуж я вышла молодой и по большой любви. Мы с мужем сами заработали на собственную квартиру, сделали ремонт, полностью обставили ее. Когда родились наши дети, я занялась домом, а Ваня взял на себя обязанность по материальному обеспечению семьи. Несмотря на обычные повседневные проблемы, нашу жизнь можно было считать вполне счастливой и благополучной. Я не заметила, когда что-то пошло не так. А, видно, что-то случилось, раз Ваня все чаще стал возвращаться домой подвыпивший.

— Дорогой, какой пример ты подаешь мальчикам? — тихонько упрекала я мужа, когда дети ложились спать.
— Они взрослеют. Сами скоро поймут, что человек не верблюд и должен иногда напиться, чтобы избавиться от горба, — шутил он, но мне было абсолютно не смешно.

Раньше он никогда не относился к выпивке так легко. Я не переживала даже, когда пьяные Ванины возвращения домой стали чуть ли не нормой. В будни это еще не так сильно бросалось в глаза. Я оправдывала это большим напряжением на работе, тем, что муж устает. Но наступали выходные, которые мы должны были провести вместе, а мой супруг становился странно раздражительным. Однажды в субботу я заметила, как он пьет пиво в ванной комнате.

— Что ты здесь делаешь? — удивилась я. — Неужели нельзя сесть в комнате, как нормальный человек?
— Чтобы ты отчитывала меня за то, что выпиваю? — он посмотрел на меня слегка затуманенным взглядом. — Ты только это и можешь делать, — добавил Ваня с такой злостью, что я даже отшатнулась.

Сыновья выросли, у них появились свои семьи. Наша жизнь как будто немного замедлилась, успокоилась, не было поводов для стрессов, а мой муж продолжал пить практически ежедневно, и дело уже не заканчивалось на нескольких бутылках пива. Когда мы остались вдвоем, я, наконец, начала осознавать, что у Ивана серьезные проблемы с алкоголем.

— Да ладно тебе! — отмахивался он, когда я пыталась с ним поговорить. — Несешь какую-то ерунду!
— Не кричи, пожалуйста! — пыталась я успокоить супруга.
— Я кричу, потому что ты постоянно меня в чем-то упрекаешь! Как можно выдержать в трезвом состоянии такую упрямую, постоянно зудящую бабу?! Вот заноза!

Мне было обидно, ведь я не цеплялась к нему. Не упрекала каждый день в том, что выпивает, не считала пустых бутылок, оставленных под умывальником. Не указывала на тон и манеру обращения со мной. Я любила его и хотела понять, но это становилось все труднее и труднее.

Со временем я начала стыдиться мужа. Как тогда, когда он напился на свадьбе младшего сына и заснул, упав головой на стол, перепачкавшись в салате. Краснея от стыда, мне пришлось попросить помощи у гостей, чтобы поднять его и отнести в такси. Или как тогда, когда он в очередной раз, конечно же, сильно пьяный, поздно возвращался домой, ошибся дверью и начал ломиться к соседям. Я потом долго не могла смотреть им в глаза. Или когда он спал на лестничной площадке, потому что у меня не хватило сил затащить его в квартиру.

Проблему уже невозможно было скрывать или замалчивать.

— Мама, тебе не кажется, что папа слишком много выпивает? — как-то старший сын Степан заскочил к нам вечером и прямо в лоб задал мне наболевший вопрос.

Ваня тогда еще не вернулся, хотя заканчивал работу в семнадцать часов. Наверное, засиделся с коллегами в баре.

— Наверное, как и все, — ответила я, по привычке защищая мужа.
— Как все? — удивился сын. — Наверное, только ты в это веришь. Я тоже иногда могу закинуть пару рюмок, но не каждый, же день, да и не шатаюсь по улице в нетрезвом состоянии. Я, когда сюда ехал, видел отца…

— И ты его не забрал?! — перебила я Степу. — Не привез домой?
— Прости, но нет, — Степан недовольно поморщился. — Мне стыдно было признаться, что он мой предок.
— Он твой отец! — возмутилась я.
— Тоже мне, отец нашелся! Напился как свинья! Да от него за километр воняет… Он бы мне еще машину испачкал.
— Прекрати! Отец — это отец. Где ты его видел? На какой улице, помнишь?

Я начала поспешно одеваться.

— Мама! — Степан схватил меня за руку. — Ты же не собираешься искать его по барам?
— Но его, же нужно найти, проверить, не случилось ли с ним что-нибудь, — лихорадочно объясняла я сыну, оглядываясь в поисках ключей. — Ты мне поможешь?
— И не подумаю! — ответил он.
— Почему, сынок? — пробормотала я, хотя в глубине души знала ответ. — Это же твой отец, он вырастил и воспитал тебя, заботился о тебе, он был хорошим папой, ты сам так говорил.

Степан поджал губы. Я видела возмущение в его глазах. Возмущение ребенка, разочарованного в своих родителях. Похоже, во мне он тоже разочаровался.

— Возможно, и был, но теперь он алкоголик и должен лечиться. А ты ему совсем не помогаешь, постоянно его оправдываешь. Только себе делаешь хуже. И нам всем.

— Как ты можешь так говорить? — ужаснулась я.
— Могу, потому что мне стыдно за него. За то, что напивается до беспамятства, что пьяным таскается по городу, что засыпает в кустах, облевавшись и замочив собственные штаны. Люди показывают на него пальцем!
— Тихо, сынок, успокойся… — отчаянно шептала я, желая, чтобы он перестал говорить все эти ужасные вещи. — Прошу тебя, помоги мне его найти. А вдруг ему стало плохо?
— Так позвони в скорую и спроси, не забрали ли они случайно какого-нибудь замызганного алкаша.
— Я запрещаю так говорить об отце!

Я сама отправилась на поиски Вани. Обошла все бары в нашем районе, высматривала знакомую фигуру на улицах и в переулках, но все было напрасно. Мобильный телефон муж, как обычно, отключил, потому что он терпеть не мог, когда я «паниковала» и часто звонила, портя ему удовольствие.

Ваня вернулся после полуночи. Я помогла ему раздеться и дойти до кровати. Сама легла в зале на диване, потому что его храп и ужасный запах перегара мешал мне спать, а мне нужно было рано вставать. Так мы жили еще долгое время. Дома все вращалось вокруг Ивана, я подстраивалась под него, лишь бы он был доволен, только бы уберечь его от лишних забот и переживаний. А он, несмотря ни на что, продолжал пить.

Я кормила его, помогала переодеваться, мыться, укладывала спать. Убирала за ним, следила, чтобы не захлебнулся собственной рвотой. Когда он чувствовал себя особенно плохо и не мог пойти на работу, звонила и говорила, что муж заболел, организовывала ему больничный.

Отменяла также семейные встречи, даже по большим праздникам, оправдываясь сильной простудой или еще чем-нибудь. Я же не могла сказать, что Ваня валяется как бревно, поэтому мой день рождения отмечать не будем. А когда начались проблемы с деньгами, стала подрабатывать.

Но с каждым днем становилось только хуже. Иногда я просила мужа хоть немного притормозить, ограничить выпивку, хотя бы ради собственного здоровья, но такие разговоры всегда заканчивались скандалом. И даже когда я ничего не говорила, все равно провоцировала его. Самим своим существованием.

— Прекрати на меня пялиться! И не вздыхай так, что даже окна запотели! Ты бы с огромным удовольствием закрыла меня в больнице! А сама нашла бы себе какого-нибудь мужика! Неудивительно, что ты так плохо воспитала детей! Настоящие выродки! — надрывался он. — Они вообще мои? Вон недавно встретил Макса. Попросил мелочь на пиво, а он послал меня куда подальше! Собственного отца! Сделал вид, что меня не знает.

Я распереживалась. Знала, что Степан сильно обижен на отца и не изменит своего мнения, но Максим был более мягким, понимающим ребенком. Хотя бы он не должен отворачиваться от отца и относиться к нему, как к чужому.

Я позвонила Максу, но он не собирался извиняться.

— Степа прав. Мы слишком долго ему потакали. Как только он начнет лечиться от алкоголизма, мы ему поможем. Но пока он продолжает пить, и копейки от нас не получит, — твердо заявил мой младший сын и добавил: — И пусть он не приходит к нам, когда пьян. Только детей пугает.
— Что ты такое говоришь? Как это пугает? Он же любит своих внуков! — мне стало обидно за Ваню.
— Так пускай ведет себя как нормальный дедушка. Мне очень жаль, мама, но я больше не пущу его на порог, если почувствую от него запах алкоголя. Можешь приходить одна.
— Одна? Как это — одна? — растерялась я.

Наверное, я на самом деле плохо воспитала детей. Они не проявляли надлежащего уважения к своим родителям. С другой стороны, заслуживал ли уважения такой отец, как Иван? Могут ли несколько хороших воспоминаний компенсировать годы печали, переживаний и стыда? Нет, я не должна так думать! Меня охватило чувство вины за эти крамольные мысли. Это же не его вина, что он так себя ведет, Ваня просто болен. Но раз муж болен, не должен ли он лечиться? Неужели такая мысль тоже запрещена для женщины, которая дала согласие стать его женой и заботиться о нем?

Без финансовой поддержки со стороны сыновей, которые ждали, пока их отец поумнеет, мне было еще тяжелее все тащить на себе, но я старалась. Для Ивана. Ради нашей большой любви, которая побледнела, съежилась, но мы, же все еще любили друг друга…

К сожалению, я была не железной и не становилась моложе. Забота о доме, о муже, постоянный стресс и подработки привели к анемии, физическому истощению и потере сознания на улице. Лежа на больничной койке, я все ждала, когда Ваня придет меня проведать. Я была уверена, что он скоро прибежит ко мне, полный беспокойства, переживаний и заботы о моем здоровье, засыплет обещаниями о том, что исправится, и идеями, как облегчить мне жизнь. Но он не пришел. Хотя я никогда его не бросала, а сейчас так нуждалась в нем.

Нет, я не была одна. У меня были сыновья, невестки, внуки. Ежедневно кто-то проведывал меня, но я ждала супруга, любовь всей своей жизни, ради которой столько отдала и так многим пожертвовала. Но Ваня не появился.

— Мама, не жди его, — Максим грустно улыбнулся. — Отцу абсолютно все равно, что с тобой происходит. Он как пил, так и продолжает пить. Я заглянул к нему. Когда тебя выпишут из больницы, мы заберем тебя к себе.
— Но я не могу… Кто-то же должен позаботиться об отце, — запротестовала я практически машинально. — Он сам не справится.
— Должен будет, — Степа держал мою ладонь. Крепко и предупреждающе. — Мама, ты должна и о себе позаботиться. Мы нашли центр для созависимых. Я тебя туда отвезу, поговоришь с психологом. Прошу, мы не хотим потерять еще и тебя!

Сначала я не собиралась соглашаться, но когда вернулась домой, пережила настоящий шок. Наша ухоженная уютная квартира теперь напоминала помойку. Для Вани важнее всего все это время были алкоголь и пьянки, и он только рад оказался моему отсутствию, потому что стало не нужно ни от кого прятаться. Мой любимый превратился в чудовище. Может ли еще вернуться прежний Иван? Не знаю. Но Максим был прав — сначала мне нужно позаботиться о себе, иначе я просто дойду до ручки. А потом я могу попробовать побороться за Ваню, за нас. Если решу, что оно того стоит.

Любовь Светличная